Пол Рид Смит — перфекционист и мечтатель, создавший компанию, которая перевернула мир гитарностроительного бизнеса с ног на голову. Гитары от «PRS» славятся своим безупречным качеством и высоким ценником, однако это не мешает им успешно конкурировать с такими гигантами гитарной индустрии как «Fender» и «Gibson».
Дочерние предприятия и торговые марки:
PRS SE, PRS S2.
Краткая история:
Смит, владелец «PRS» начал делать гитары, будучи еще подростком. Никакого специального образования у предпринимателя нет. Его отец играл в джаз-банде, но зарабатывал на жизнь преподаванием математики, так что у Пола не было денег на покупку первоклассных инструментов. «Я мог их получить, только собрав сам», — говорит он. За недостаточное усердие в учебе Пол был исключен из колледжа и, выбирая себе занятие, освоил столярное дело. В том числе научился делать корпусы гитар.
Натягивать струны получалось у него лучше, чем играть на них. «Когда я играл на гитаре, все разбегались. Когда я снимал чехол с гитары, которую я сам сделал, собиралась толпа», — вспоминает Смит. Покупателей он искал среди гастролирующих артистов. На то, чтобы превратить свое кустарное производство в бизнес, понадобилось 10 лет. В среднем лишь один из 10 музыкантов, которым Пол демонстрировал свои гитары, делал заказ. На каждый инструмент уходило около месяца работы.
В конце концов, набив руку, молодой мастер сделал несколько моделей гитар, которые хотел бы выпускать, и отправился в путешествие по Восточному побережью в поисках потенциальных покупателей. Вернувшись домой с некоторой суммой денег и подзаняв у друзей, Пол Смит учредил «PRS Guitars» (1985 год). На стартовый капитал также скинулись первые сотрудники фирмы — такие же энтузиасты, как ее основатель.
В 2000 году выручка компании составила $14 млн, в 2001 году — $21,5 млн. Смит сосредоточился на электрических и акустических гитарах высокого класса. Средняя розничная цена гитары от Пола Смита — $3000, цена моделей, выпущенных ограниченным тиражом, может достигать $60 000. Неудивительно, что «PRS Guitars» стала любимой маркой многих рок- и фолк-звезд, в том числе Карлоса Сантаны и Эл Ди Мейолы. Гитары «PRS» делают из отборных кусков дерева махагони и клена, доведенных в особой сушильной камере до влажности ровно 6%, пятикратно отшлифованных и покрытых восемью сверхтонкими слоями лака. Компания использует звукосниматели собственной конструкции. В 2013 году, 25 000 инструментов — так называемых «Student Edition» по $700 за штуку, изготовили партнеры в Южной Корее, однако даже в «SE» прослеживается высокое качество, присущее любой из гитар «PRS».
Смиту повезло, когда в 1975 году он со своей гитарой пробрался в гримерку Tеда Ньюджента и сказал рок-музыканту: «Если вы не влюбитесь в эту гитару, я верну деньги». Ньюджент до сих пор владеет той гитарой. В 1980 году Смит благодаря тому же приему подружился с Карлосом Сантаной. Поддержка знаменитого музыканта, назвавшего «PRS» «Ferrari в мире гитар», помогла Смиту сделать себе имя среди музыкантов. И среди известных продавцов, таких как Руди Пенса. Он впервые встретился со Смитом в конце 1970-х, когда тот пришел в «Music Shop» на Манхэттене с несколькими гитарами. «Я оценил качество инструментов и сказал: боже мой, они потрясающе выглядят и звучат», — вспоминает Пенса, который в год продает 40–50 гитар «PRS» в своих двух магазинах в Нью-Йорке и держит несколько экземпляров в собственной коллекции. Он говорит, что, когда берешь в руки такую гитару, возникает ощущение как от скрипки Страдивари.
К этому Пол Смит и стремится. «Чтобы достичь совершенства в любом деле, нужно трудиться 10 000 часов. Мне, наверное, пришлось потратить 40 000 часов», — смеется он. Тед Маккарти, бывший президент «Gibson», в течение 12 лет консультировал Смита по таким вопросам, как конструкция бриджа и электрическая схема звукоснимателей. Владелец «PRS Guitars» уверяет, что порядка 80% его работников — вполне приличные музыканты. И программа мотивации у него соответствующая — скидки при покупке фирменных гитар, вечеринки, музыкальные фестивали. Но он требовательный начальник. «Когда Пол говорит, все слушают, — вспоминает бывший сотрудник, который работал полировщиком в «PRS». Когда он на работе, все об этом знают и каждый понимает, что ничто не укроется от его взгляда».
Поскольку такие гитары — предмет роскоши, экономический кризис больно ударил по «PRS». В 2009 году объем продаж упал на 12%. «Я купил дом перед крахом, и на следующий день после обвала он стоил всего две трети той суммы, которую я заплатил», — вспоминает Смит. Большой портфель предварительных заказов помог компании справиться с трудностями, и в 2010 году выручка «PRS» выросла на 30%. «Мне никогда не приходилось так тяжело работать. Сейчас положение лучше, но оно не безоблачное», — рассказывает Смит.
Ситуация улучшилась с поглощением дистрибьюторской «Headline Music». Основатель и гендиректор «Headline Music» Гевин Мортимер, продающий гитары PRS с 1999 года, утверждает, что новые заказы от европейских розничных торговцев продолжают увеличиваться. Покупатели в Англии нередко проезжают 500 км от дома до магазина только ради того, чтобы купить «PRS».
Смит предпочитает относиться к своей работе как к страсти. «Любовь — это неотъемлемое условие хорошей работы, — рассуждает он в ожидании встречи с поклонниками в музыкальном магазине под Бостоном. — Я не могу требовать от людей, чтобы они любили компанию «PRS». Но если хочешь, чтобы гитара была идеально отполирована, придется полюбить ее».
Технические и технологические достижения:
Из интервью с Полом Смитом:
Репортер: Гитары PRS всегда характеризовались крайне внимательным походом к мелким деталям. Вы не пренебрегаете мелочами.
Пол Смит: Скажи о какой-нибудь конкретной детали, и я смогу поговорить об этом пять минут.
Репортер: Расположение верхнего порожка.
Пол Смит: По отношению к первому ладу или к краям накладки?
Репортер: Сначала по отношению к первому ладу.
Пол Смит: ОК – если рассчитать лады по корню 12й степени от 2-х, то мы получим коэффициент 1,0594631 – я вводил это число в калькулятор столько раз что помню его наизусть. Если рассчитывать лады таким образом, то первый лад будет строить выше. Я запатентовал много лет назад решение этой проблемы: порожек должен выступать сильнее на басовых струнах. Это называется компенсированным порожком. Мы ставим таким порожки с самого первого дня, просто не афишируем это. Стив Блачер и я собирались продать кому-нибудь идею, но оказалось, что овчинка не стоит выделки. Когда начались все эти разговоры о системе настройки, Стив позвонил мне и сказал: "Погляди, мы делали это 20 лет назад!"
(Достает гитару "PRS 513")
Обрати внимание, что порожек не параллелен первому ладу. Гитара идеально строит в первой позиции. Это та же самая идея, что отстраивать интонацию на бридже, только в данном случае это верхний порожек.
Репортер: Как насчет расположения порожка относительно краев накладки?
Пол Смит: Посмотри: шестая струна ближе к краю накладки, чем первая. Мы так делаем, потому что когда ты делаешь вибрато на шестой струне, ты подтягиваешь струну вниз. Но на первой струна может соскочить с накладки, поэтому нельзя делать ее очень близко к краю. Мы делаем все эти мелочи, чтобы гитаристу было немного комфортнее играть. Для меня, именно в этом и состоит искусство гитаростроения. Одна из причин, по которой мы делаем это уже 20 лет, это то, что художественная форма очень важна для нас.
Репортер: Кто еще относится к этому серьезно?
Пол Смит: Много кто. Том Андерсон делает отличные гитары. Рэнди Кёрли из S.D. Curlee – один из людей, кто проложил дорогу для моей компании. Джол Данциг из Hamer – еще один человек, кого я очень уважаю. Но такой подход можно встретить не только в гитаростроении. Любой хороший звукорежиссер уделит вам десять минут, чтобы поговорить насчет озвучки малого барабана или хай-хэта. Это художественная форма, и в мире существуют миллионы мелочей, которые к ней относятся.
Репортер: Давай поговорим о других частях твоих гитар. Как насчет потенциометров?
Пол Смит: Ты когда-нибудь замечал, как великолепны потенциометры на старых Gibson и Fender? Ты поворачиваешь его и звук становится чище. Большинство новых потенциометров ужасны. Они просто отключают звук. Я объясню тебе, в чем проблема (подходит к чертежной доске). Линейная характеристика подходит для ручки тембра, но не для громкости. Нужна совершенно особая характеристика, если ты хочешь, чтобы звук становился более чистым при уменьшении громкости. Я не скажу тебе в подробностях о наших потенциометрах, просто нам потребовалось два года, чтобы их разработать. Затем мы сменили производителя и еще два года пытались создать их заново. Теперь у нас есть свои собственный потенциометры, и мы – единственная компания, которая их производит. Производители потенциометров решили что мы сошли с ума, но если тебе нужно, чтобы звук гитары становился чистым при использовании перегруженного усилителя, это то, что тебе нужно. На самом деле, у потенциометров на старых Fender и Gibson была именно такая характеристика.
Репортер: Лады.
Пол Смит: Многие компании не вклеивают лады. На мой взгляд, это безумие. Если ты потеешь, не вклеенные лады начинают сдвигаться. Они становятся неровными. По моему опыту, лады должны быть вклеены. Так делалось на старых Gibson. Также мы используем новый тип ладовой проволоки. Ты не замечал, насколько легче играть на старых гитарах с плоским профилем ладов? Пальцы не задевают о них, когда ты играешь глиссандо. Это потому, что лады стачиваются и становятся плоскими. Лады на 513 имеют плоский профиль.
Репортер: Бридж на модели McCarty – как осуществляется интонация, если он не настраиваемый?
Пол Смит: Интонация не абсолютно точная, но она чертовски близка к ней (подходит к доске с чертежом бриджа). Я настроил так много гитар за свою жизнь, и всегда в результат выходило что-то вроде того: диагональная линия для трех нижних струн и другая линия для трех верхних. Бриджи на Gibson Melody Maker выглядит иначе, потому что он был рассчитан на третью струну с оплеткой. Если бы они создавали его под струну без оплетки, он был бы в точности таким же, как наш. Так что, да, он не настраивается, но преимущество того, что в нем нет движущихся частей перевешивает его недостаток.
Репортер: Ты предпочитаешь 22-ладовые грифы или 24-ладовые?
Пол Смит: Если ты уменьшаешь длину грифа, прочность возрастает в кубе (идет к доске с чертежами). Если гриф становится толще, прочность возрастает в квадрате. Так что, перейдя от 24 ладов к 22, я приобрел прочность, не так ли? Подумай об этом так: если гриф три фута длиной и толщиной с накладку, каким будет звук? Тонким и слабым, верно? На таком преувеличенном примере это совершенно очевидно, но это правило работает также и в более тонкой пропорции. При этом, Custom 24 – это наша самая продаваемая модель. Всем она нравится, и это действительно прекрасная гитара. Меня всегда удивляло, как хорошо они звучат, когда я подключал их.
Репортер: Не все твои разработки хорошо продавались. Как ты считаешь, в случае с усилителем PRS, в чем заключалась твоя ошибка?
Пол Смит: Вот, что мне было известно тогда: американские производители ламп собирались свертывать производство. Моя идея заключалась в том, чтобы создать хорошо звучащий усилитель, не нуждающийся в лампах. Поэтому мы изобрели это устройство под названием "генератор гармоник". Мы знали, что лампы дают гармоники, даже несмотря на то, что через них проходит синусоидальная волна. На выходе мы имеем не только сигнал на частоте 1кГц, но и 2 кГц, и 3, и 4 и так далее. На транзисторном усилителе этих гармоник не получить. Мы измерили и исследовали процессы, происходящие в лампах и сделали "генератор гармоник", который добавлял гармоники не только на перегруженном канале, но и на чистом тоже. Фактически, чистый канал вышел у нас лучше, чем перегруженный. Но вот чего я не знал, так это того, что Берлинская стена скоро рухнет, и дефицит заполнят зарубежные компании, производящие лампы. Перебои с поставками ламп ушли в прошлое. А рынок нам диктовал, что, если в нашем усилителе нет ламп, то никто его не станет даже слушать.
Музыканты, которые его пробовали, посчитали, что он звучит хорошо, но все же хуже, чем их любимые ламповые усилители.
А мы на самом деле подготовили хорошую почву для выпуска чего-то вроде отличного POD – цифрового процессора для записи в линию в одной рэковой ячейке. Но тогда цифровые технологии не были столь совершенны, поэтому мы не стали делать этого.
Репортер: Ты много говорил о внимании к деталям и о мелочах. Но это все не обязательно для гитары, имеющей свой характер. Как тебе удается придавать своим гитарам характер?
Пол Смит: Никак.
Репортер: Но ведь это так?
Пол Смит: Хорошо, я тебе расскажу. Ошибись лишь в одной из этих вещей, и звук гитары станет мертвым, бесхарактерным: профиль грифа, толщина грифа, стык грифа с корпусом, форма головы грифа и ее толщина, материал верхнего порожка, грунтовка, краска, лак, толщина покрытия, твердость покрытия, характеристика потенциометров, форма ладовой проволоки, закатка ладов, настройка. Есть еще множество аспектов, но ты и так понял, о чем я. Я не смотрю на это так, будто мы придаем гитаре характер. Мы всего лишь избавляем ее от всех проблем.
Репортер: Но и другие производители делают то же самое, и у них получаются гитары, которые прекрасно выглядят и прекрасно звучат, но все же не имеют своей "изюминки". У них нет характера.
Пол Смит: Они, должно быть, что-то делают неправильно. Возможно, ошибаются с покрытием либо с его твердостью, либо со стыком грифа. Достаточно всего одной ошибки, чтобы инструмент потерял свой характер. Мы никогда специально не обсуждали проблему "характера" наших гитар. Все дело в деталях и их правильной обработке. Ты можешь пройтись с этим списком по старому Martin, и я гарантирую, что все, что я тебе назвал, сделано правильно.
Репортер: Для кого ты делаешь гитары?
Пол Смит: Люди спрашивают меня об этом все время. Пытаемся ли мы продать их докторам или подростками, профессионалам или "металлистам"? Я отвечу – для всех. Это инструмент для каждого, для того, чтобы зарабатывать им на жизнь.
Вот тебе хорошая проверка: в 16.00 твою гитару украли. В 19.00 начинается саундчек, а в 22.00 – концерт. У тебя в кармане кредитная карточка. Ты заходишь в музыкальный магазин, где нет своего гитарного мастера. Какую гитару ты возьмешь для концерта? В мозгу жуткая мешанина. Какая из этих гитар хорошо отстроена? Какая звучит так, как тебе надо? Какую из них ты можешь снять со стены и взять с собой на сцену? И вот, что я тебе скажу: мне все равно, каким будет ответ. Меня больше заботит постановка вопроса. Это очень важно. Мы выбиваемся из сил, чтобы быть в уверенности, что этот парень примет одно из самых удачных решений за свою карьеру, купив одну из наших гитар. Но я никогда не посвящал себя только продажам. Я всегда был очень благодарен тем, кто покупает наши гитары.
Репортер: Но тебя же должно волновать, покупают ли люди твои гитары?
Пол Смит: Если ты пойдешь в магазин и поиграешь на нескольких гитарах, одна из них обязательно подойдет тебе. Это похоже на покупку собаки. Ты идешь и выбираешь: либо это твоя собака, либо не твоя. Так что я не ищу путей продать людям свои гитары, я всего лишь обращаю их внимание с тем, чтобы они могли сами сделать свой выбор. Будем надеяться, что мы сделали все, что смогли, и это говорит само за себя.
Репортер: Ты рассуждаешь об этом гипотетическом покупателе, у которого часто крадут гитары…
Пол Смит: Это тот самый парень, за чьи интересы я борюсь. Я забочусь о нем. И я верю, что можем помочь ему в такой ситуации. Я видел, как Карлос (имеется ввиду Сантана) приходил к нам, брал несколько гитар и уносил их с собой на концерт, настраивал их и выступал с ними перед двадцатитысячной аудиторией. Это довольно рискованно. Для нас же лучше, чтобы с нашими гитарами было все в порядке.
Репортер: Как ты считаешь, что гитарным компаниям следовало бы делать, чтобы остаться на плаву?
Пол Смит: Прекратить привозить на выставки одни и те же модели. Придумывать что-то новое каждый год. Также, быть готовыми учиться у своих покупателей. Знать свои недостатки и уметь решать эти недостатки в реальной жизни. Задавать миллионы вопросов. Я всегда задаю вопросы, всегда спрашиваю. Я хочу знать. Я хочу только улучшать.
Репортер: Как ты узнаешь, когда можно прекратить улучшать? Когда гитара достаточно хороша для тебя?
Пол Смит: Естественные детекторы лжи у людей очень чувствительны. Им свойственно очень тонко чувствовать фальшь. Мы сидим в комнате и обговариваем какие-то детали. И во всем это есть что-то, чего восемь человек не замечают, но один все-таки чувствует, что что-то не так. Все сосредотачиваются на этом, и доводят все до блеска, и вот тогда все понимают, что дело сделано. Наш арт-директор Марк Квигли подобрал прекрасное сравнение для этого: это похоже на мелодию, которая прекрасно звучит, и всем она нравится, только одна нота слегка фальшивит. Когда ты в итоге исправляешь эту ноту, мелодия закончена. The Beatles умели это делать как никто другой. Но послушай ранние версии их песен, они звучат намного хуже. Beatles просто снова и снова работали над вещью, пока она не начинала звучать правильно. Именно это мы и пытаемся делать. Мы не просто пытаемся подключить детектор лжи, мы стараемся заставить работать детекторы правды в себе. Вот тогда гитара по-настоящему завершена.
