Поп-культура могла бы сделать из советских заводов фольклорный персонаж-поставщик мистических историй, ведь там кипела и искрилась, а иногда и тихо протекала засекреченная деятельность.
Качканарский радиозавод «Форманта» обанкротился еще в начале 2000-х годов, не сумев выйти на безубыточный уровень за счет телевизоров, водонагревателей, электроламп и «прочих» пылесосов после распада СССР. Ограничение стратегических наступательных вооружений пошатнуло военное производство – основной источник дохода и эпицентр внимания советских цехов. А скудная прибыль в условиях ограниченного объема выпуска продукции и высокой себестоимости едва ли имеет отношение к рассказу истории знаменитых производителей музыкальных инструментов.
Никто и не планировал в своих пятилетках делать из Форманты узнаваемый бренд синтезаторов, Союзу это было неинтересно. В России не существовало понятия музыкальной индустрии, просто заводам необходимо было изготавливать оборудование очередным пунктом программы с целью повысить объем производства. На площадках идейного промысла работали лучшие инженеры, а выпуск гражданской продукции на предприятиях оборонного сектора считался экономически прибыльным. Совокупность сложившихся обстоятельств принесла Форманте внеплановый успех, которым она обязана в первую очередь инженеру «Вектора» Владимиру Кузьмину и конструктору Юрию Феофилову.
Заводов в СССР было много, и, чтобы не снижать планку производства, им приходилось находить новые применения. Выполненные на военных заводах электронные музыкальные машины оказались прочными и тяжелыми, что хорошо и плохо. Изготовленные схемы не были так же стойки и долговечны, как защищавший их корпус, и, хоть инструментам было свойственно качественное своебразное звучание, как правило, легко повреждались или изнашивались.
Поливокс
Тем не менее некоторым заводам повезло: кто-то производил Аэлиту, кто-то Алису, а Форманта удостоилась прав на Поливокс, попытавшийся посвятить завод в бренды электронных инструментов, став точкой отсчета и подсчета других советских синтезаторов, о существовании которых узнали далеко за пределами бывшего СССР.
Разработанный в 1982 году на уральском «Векторе» и выпускаемый дочерней «Формантой» вплоть до 1991 года Поливокс поплыл против всех течений грубой социалистической судьбы. Информации о схемотехнических решениях для синтезаторов катастрофически не хватало, а та, что добывалась хитрыми путями, не могла быть полностью реализована в серийном производстве. Но проект был запущен и свернуть его уже никто не представлял возможным. По словам Кузьмина, жесткие рамки производства изначально не давали скопировать или превзойти иностранцев, поэтому он «получил то, что получил, чему очень рад».
Советский военный синтезатор имеет модульную структуру, так как его блоки выполнены на отдельных печатных платах. Его сравнивают с «минимугом», вот только звук его не такой дисциплинированный, он чуть шире, немного беспорядочный, развинченный, вольный, наверное, «русский». Таким его извлекают относительно простой фильтр и два перекрестно-модулируемых осциллятора. Среди использовавших Поливокс – Franz Ferdinand и Rammstein.
Поливокс также едва ли не единственный из советстких синтезаторов, который дорожает со временем, причем образцы, чудом сохранившиеся в хорошем состоянии, вполне могут стоить сейчас от 1 000 долл.США, что не так уж и мало для монофонического аналогового синтезатора.
В строю выпущенных Формантой инструментов числятся ЭМС-01, объединяющий в себе полифонический орган и монофонический синтезатор (1985), восьмиголосный кейтар Мини (1981), МС-10 (Студия М), П-432, а также Роктон (или Форманта УДС) – ударный синтезатор или социалистический брат драм-машины TR-909. По некоторым оценкам, каждый Роктон звучит немножко иначе, и если «живую» Форманту еще можно настроить под 909, то последнему ни за что не стать Формантой.
